Это не история про отважное перепланирование или про кропотливое воссоздание исторического интерьера – исходные условия были совсем другими. Став владельцами этого жилища, заказчики дизайнера Олимпиады Арефьевой оказались в сложном положении. С одной стороны, как будто бы по всему должно получаться, что это не квартира, а клад: большая, словно иной особняк, двухэтажная, с торжественной, без пяти минут дворцовой планировкой.

Помещения выстроены вокруг просторного двухсветного холла: гостиная, она же столовая, и кухня находятся на первом этаже, спальня хозяев на втором. Причем помещается эта квартира в почтенном старом доме, и, скажем, полукруглое ар-нувошное окно в спальне – само по себе маленькая драгоценность.

С другой стороны, это была не какая-нибудь там только что расселенная коммуналка, а сущие хоромы, которые прежние владельцы еще в 1990-е годы обустроили в соответствии со своими представлениями о прекрасном. Олимпиада показывает фотографии: аляповатые околоклассические детали, камин с покушениями на барочный шик, ванная, на украшение которой, судя по виду, ушли запасы небольшой мраморной каменоломни. “Мы даже одно время называли в процессе работы эту квартиру “объект “Метро” – столько было камня”, – смеется дизайнер. Хорошо еще, что почти без позолоты.

Сам по себе классический вектор новых хозяев не раздражал. Как и классическая пространственная схема. Совсем напротив: по словам Олимпиады Арефьевой, они люди разборчивые, с отменным вкусом, так что, к примеру, висящие теперь на стенах картины не куплены “для интерьера”, а долго и любовно собирались с чисто коллекционерскими намерениями.

Домашняя библиотека у них тоже солидная, а винтажную и антикварную мебель они часто подбирали сами, без декораторского присмотра. Как видим, вполне удачно. Но именно поэтому странная роскошь в духе девяностых, порядком наивная и одновременно убийственно серьезная (бывает же такое), их никак не устраивала.

Сравнивать претенциозно-унылый старый интерьер и новый – яркий, сильный, живой – очень поучительно: редко когда возникает настолько наглядное “было – стало”. Самое удивительное – фундаментальных переделок для этого понадобилось совсем немного. Перестроили блок “кухня плюс санузел” (прежние хозяева занизили там потолок, чтобы устроить сверху небольшой бассейн), отгородили дополнительную комнату на втором этаже, убрали самые проблемные в декоративном смысле элементы интерьера.

Но все, что не слишком резало глаз – паркетный пол, лестница и галерея с балюстрадой, лепнина, монументальные двери в гостиной, кессоны потолка, даже огромная хрустальная люстра, – осталось. Только смотрится теперь совершенно иначе: прекрасно найденные цвета, эффектный рисунок обоев, мебель, картины и светильники радикально изменили общее впечатление.

Вернее сказать, сумму впечатлений, потому что тон у каждой комнаты свой. Если спальня и библиотека с узорчатыми обоями выглядят спокойной стилизацией под чинные городские интерьеры 1900-х годов, то кухня получилась по-рустикальному непринужденной – тон задают веселая пестрота керамики фартука над плитой, расписная мебель и блестяще имитирующий фермерскую старину деревянный остров.

Гостиная на первый взгляд держится совсем уж особняком: интенсивный оттенок желтого не из тех, что первым приходит в голову при мысли о цветовой гамме классических интерьеров. И тем не менее он неуловимо напоминает желтые шелка на полотнах Вермеера и Ватто – по крайней мере, напоминает здесь, в сочетании с антикварной мебелью, репликами старинных светильников, строгим каминным порталом, который сделал питерский керамист Юрий Осинин. А также тонким гротесковым декором оконных откосов – это отличная, но почти случайная находка: хозяева категорически не признают штор, а декорировать окна как-то было нужно. Обсуждалась идея керамической отделки под стать камину, но в конце концов предпочли эту роспись в духе Louis Seize, которую выполнил художник Максим Шишигин.

“У нас было, пожалуй, совершенно замечательное взаимопонимание, особенно с заказчицей, – рассказывает о работе Олимпиада. – Мне практически не приходилось ничего корректировать в том, что я предлагала”. Выбор цветовой схемы в целом тоже был за хозяевами, хотя пришлось изрядно потрудиться для того, чтобы найти для кухни идеальный оттенок лилового. А для гостиной – тот самый желтый цвет, который заказчики в результате поэтично окрестили “цвет оливкового масла, налитого на блюдце”.

Если приглядеться, то заметно, что кессоны потолка на втором этаже оклеены разными обоями (всего было использовано семь типов). “Конечно, это не коммунальная квартира со всей положенной мифологией, – объясняет Олимпиада Арефьева, – но мне все равно хотелось, чтобы интерьер рассказывал про сложную жизнь этого места. Хотя бы намеком”.

Текст: Сергей Ходнев